Хэн подозревал, что удирать

отсюда придется на  всех парах.  Нандриесон -  не  то существо,  которое

сдается после первого раза.

   Зашипел  шлюз.  Хэн  выхватил бластер  и  принял  более  удобное  для

стрельбы положение. Затем он услышал, как Чубакка гавкает его имя.

   - Я здесь!

   Чубакка взревел.  Хэн вздохнул. Хоть бы раз - один-единственный раз -

он хотел сделать то, что хочет, когда он этого хочет.

   - Пойду на Скачок, как только закончу.

   Чуи взвыл.

   - Нетерпеливый мешок с костями, - Хэн вылез на палубу. - Иду я, иду!

   Хэн завернул за угол и увидел,  что Чуи на корабле нет, а люк открыт.

Хэн пригнулся. Чубакка стоял внизу.

   - Мог бы и подождать, - проворчал Хэн.

   Чуи  приложил к  его рту длинный,  мохнатый палец.  А  потом указал в

сторону.  Хэн посмотрел в том направлении. Там трудились контрабандисты,

ничем не отличаясь от ребят на Скачке-5.  Хэн нахмурился было,  а  потом

спрыгнул с  трапа и,  проскользнув между несколькими кораблями,  укрылся

под  плоскостью  модифицированного  гизер-фрахтовика.  Металл  проржавел

достаточно,  чтобы сквозь дырки можно было разглядеть,  что  делается на

площадке, но не настолько, чтобы кто-нибудь заметил Хэна.

   Зиен Афит тащил запасные части к компьютеру. Следом шагала Синюшка, с

воодушевлением волоча монитор.  От нее на несколько шагов отстала Винни,

груженная  четырьмя  креслами.   Кресла  выдрали  из   палубы  вместе  с

креплениями. Два суллустианина несли кушетку.

   Они обирали чей-то  корабль.  Во  времена бурной преступной молодости

Хэна контрабандисты так не поступали, если, конечно, владелец корабля не

надувал никого из них. Или - не был убит.

   Из своего укрытия Хэн не видел,  чей же корабль подвергся грабежу, но

если  Чубакка беспокоился,  следовало пойти и  узнать.

Это глупо, и я раньше никогда не разговаривала с неверными,

как сейчас, - она замялась. - Это... интересно. Может быть, пока мы

работаем, мы можем скоротать время. Ты можешь рассказать мне о своей

планете. Но придержи язык - может, я и Опозоренная, но я не опустилась в

своем позоре.

- Это дело, - сказал Энакин. - Ты скажешь мне свое имя?

- Меня зовут Ууну. - она показала рукой на низкую коралловую стену. -

Мы уже возле самого поля светляков. Они прямо за стеной.

- Что такое светляк?

- Еще момент, и ты увидишь. Вернее, услышишь.

- Услышу?

Но в тот же миг он действительно услышал - слабое гудящее бормотание,

похожее на голоса маленьких животных. При этом оно не исходило из Силы,

совершенно точно. Оно не давало знакомого ощущения глубины. Это было

больше похоже на статический комлинк в голове.

Они обогнули стену. За ней обнаружилось поле, распаханное

концентрическими кольцеобразными гребнями. На гребнях с интервалом где-то

в метр росли растения, напоминавшие пучки коротких толстых зеленых ножей.

Из центрального куста расло два, три или четыре коротких стебля, и на

конце каждого стебля было что-то наподобие кроваво-красного цветка из

нитей. Цветки были размером с кулак, и именно от них, казалось, шел

телепатический шепот.

- Что это такое?

- Приступай к работе. Я расскажу о них позже, когда увижу, что мы

приближаемся к нашей норме.

- Что я должен делать?

- Ты будешь идти за мной. Я буду обрывать ворсинки с цветков - вот так.

Она принялась чуть ли не ласково срывать красные нитевидные лепестки,

пока не осталась одна лишь желтоватая луковица.

- Это их настраивает. Как только это будет сделано, ты должен будешь

сорвать его. Это сложнее. Вот, держи, пожалуйста. - она достала из кармана

своего одеяния что-то кривое и черное.

- Надень это на большой палец.

Энакин посмотрел на "это". Оно напоминало шпору длиной около восьми

сантиметров. На вид инструмент был очень острым. Внутри он оказался полым,

и когда Энакин сунул туда палец, то сразу вздрогнул, почувствовав, как

множество зубов впилось в тело.

- Она живая, - пробормотал он.

- Конечно, живая. Кто же станет пользоваться мертвой... - она вдруг

нахмурилась. - Я разве не сказала тебе не говорить такого?

- Я не сказал ничего дурного, - возразил Энакин.

- Нет, ты подумал об этом и заставил мой мозг делать грязную работу.

Прекрати это.

Энакин поднес к глазам палец с насаженной на него шпорой.

- Не задирай нос, - сказала Ууну. - Это не настоящий имплантант.

Один из головных хвостов пилота был сильно покорежен, словно бы обожжен или отстрелен. Два гаморреанских охранника почти молча проводили Лемелиска на корабль, кое-как сложили запасы продовольствия и, угрюмо ворча, дождались отлета.

Тви'лекк отошел от экспедиционного судна с противоположной стороны от “Меча Тьмы” и вышел из района астероидов прежде, чем Лемелиск успел пристегнуться к креслу. Вытянув шею, Лемелиск пытался разглядеть через задние иллюминаторы удалявшиеся огни стройки.

Он терпеть не мог уезжать, особенно в такое время, как сейчас. Никогда не знаешь, что может случиться без личного присмотра.

***

Дарт Вейдер явился на первую Звезду Смерти, когда та еще строилась.

— Для личного надзора,— объявил он, его низкий голос гулко раскатывался через вокодер черной дыхательной маски.

Лемелиск в страхе взирал на величайшего воина Империи, Повелителя Тьмы, ситха, на чьих закованных в черный металл руках уже была кровь миллиардов, и карьера которого была все же далеко не окончена. Гранд Мофф Таркин настоял на том, чтобы небольшая жилая секция на борту Звезды Смерти была закончена в кратчайшие сроки, так чтобы он мог перевести туда свои службы. И он устроил большой военный прием для Вейдера, с почетным караулом штурмовиков — волны воинов, готовых умереть за Императора.

Лемелиск опять забыл побриться и сильно боялся, что его внешний вид не очень соответствует моменту, особенно когда Вейдер башней нависал над ним. Повелитель Тьмы переводил взгляд невидимых за непроницаемыми снаружи светофильтрами глаз с Таркина на Лемелиска.

— Я здесь для убыстрения хода работ,— сказал он.

Лемелиск потер свои пухлые ручки с запачканными фалангами пальцев. Увидев грязь, он отер руки о штаны.

— Очень хорошо, повелитель Вейдер! Как раз в убыстрении они и нуждаются. Рабочие бригады вуки сильны и компетентны, но они пользуются любой возможностью затормозить прогресс. — Таркин удивленно посмотрел на Лемелиска, и инженер задумался, не сказал ли он что-то такое, чего говорить не должен.

— Тогда, возможно, строительные надсмотрщики должны содержать их строже,— прогудел Вейдер,— или, может, это я должен наладить дисциплину?

Лемелиск подумал, что как раз Вейдеру-то и под силу навести здесь порядок.

Это была отдаленная часть порта, куда менее шумная. Эти ангары были арендованными небольшими компаниями или частными лицами. Дешевые запирающиеся блоки предназначались для личных кораблей, которыми их хозяева не пользовались долгое время. Приближаясь к месту своего назначения, Хэн прошел через один из детекторов оружия, понатыканных по всему Бонадану. Агрегат следил за ним какое-то время, как гигантский экзотический цветок за солнечным зайчиком. Не обнаружив никакого огнестрельного оружия, он, не поднимая тревоги, скользнул прочь. «Тоже мне, маньяк», — проворчал Хэн, продолжая путь.

Вламываться в арендованный маленький ангар через главный люк Соло не стал, а отыскал черный ход. Дверь не была заперта. Хэн, прежде чем войти, осторожно прислушался и заглянул внутрь.

Ангар оказался зданием без окон. Повсюду валялся какой-то экипировочный хлам. Посреди этого многообразия торчал небольшой шестиместный «странник». Вокруг него были рассыпаны инструменты и запчасти. Это говорило о том, что тот, кто работал с ним, по какой-либо причине вышел и предусмотрительно забыл закрыть черный ход.

Убедившись, что ангар пуст, Хэн нашел место за грудой погрузочных ящиков, из которого он мог, не опасаясь быть увиденным, обозревать входную дверь.

Он поставил бокалы и бутылку вина на погрузочную ячейку и принялся ждать. Если эта милая леди заявится с подкреплением, он не станет высовываться и сможет спокойно присмотреть за ними, если она придет одна — скоро можно будет считать свои деньги. Тем не менее, ему страшно захотелось, чтобы Чубакка оказался рядом. Без бластера он чувствовал себя голым, а мышцы и габариты вуки могли послужить вескими аргументами во многих спорах.

Он все еще размышлял, когда вдруг вырубился свет.

Хэн моментально вскочил, медленно всматриваясь в темноту и стараясь не дышать. Ему казалось, что он слышит звуки, чьи-то легкие шаги вдоль коробок, но он не мог точно определить, куда они направляются. Он держал конечности наготове, но понимал, что это бесполезно, и чувствовал себя в темноте маленьким, беззащитным и глупым. Ему хотелось, чтобы его обоняние было таким же тонким, как у Чубакки.

Тяжелый удар в спину сбил его с ног.

Те богачи, что не убы­ли на собственных челноках, выходили в роскош­ный огромный холл. Негуманоидов и людей низ­шего класса ждал грузовой выход.

Им с Пашем, как и прочим пассажирам клас­сов с первого по третий, достался чистый, хотя и переполненный накопитель. Таможенники прове­ряли пассажиров наугад, но Ведж не заметил, что­бы кого-нибудь, заломив руки, тащили прочь. Он старался не слишком вертеть головой по сторонам, через каждые две стандартные минуты напоминая себе, что полковник не должен глазеть на набившие оскомину достопримечательности столицы. Он был здесь не раз, он вообще здесь родился. Вроде бы... Больше всего хотелось по-детски прилипнуть носом к прозрачной стене, за которым разворачивалась чудовищная панорама города-планеты. А еще хо­телось расстегнуть натерший шею воротничок. И вытереть пот. Кожа под маской нещадно чесалась.

После иммиграционного контроля («С воз­вращением, полковник, добро пожаловать в Центр Империи, попрошу документы...») начи­налась выдача багажа, но прежде чем они с Пашем сумели пробиться к своим сумкам, к ним подошла русоволосая женщина в чопорно-серой униформе медтеха.

— Полковник Роат?

Ведж церемонно кивнул. Иначе бы и не полу­чилось, в такой-то тяжести!

— Я — Роат. Это мой друг, префект Парин Додт. Кто вы?

— Ирин Фоссир. Младший техник биомеха­нической клиники Рохайр. Меня послали встре­тить вас.

— Вы встретили.

— Мне сказали, что вы в курсе событий. Я го­ворила с вашим адъютантом капитаном Сиено.

— Ясно. Это все объясняет. Капитан Сиено был убит перед самым моим отлетом.

— Примите мои соболезнования, полковник.

— Приняты, — Ведж вновь торжественно кивнул.

Воспользовавшись положением и вздорным нравом полковника, Ведж вдруг закапризничал и отправил за багажом Паша и женшину-теха.

Уж наверняка как там аукнется, так и у вас откликнется.

- Это и так, и не так, - пожала плечами Тендра. - У нас правит Тройка, и нашему правительству не так-то просто пойти на поводу у какой-то одной расы.

- Что это за Тройка? - спросил Ландо.

- Прошу прощения, я совсем забыла, что вы нездешние. Откуда вам было знать? Тройка - это совет, состоящий из трех членов - человека, селонианина и дролла. Они принимают все важные решения в области политики и по остальным вопросам. В прежние времена Тройка была не более чем рупором имперского наместника в Коронете, но за последние годы Коронет утратил к нам интерес. Нам пришлось научиться самим заботиться о себе, и в настоящее время Тройка делает все, что ей заблагорассудится.

- А сейчас ей заблагорассудилось показать, что она хозяин положения, - произнес Ландо, взглянув на стеклянную дверь ресторана. Наряд довольно сердитых селониан в полицейской форме шел по площади прямо по направлению к ресторану. Селониане обычно считались довольно симпатичными существами с длинными, гибкими телами, покрытыми гладким коротким мехом, которые они явно унаследовали в результате эволюции от своих предков - активных млекопитающих, обитающих в воде. Но в этих представителях рода селонианского не было ничего симпатичного. Крупные, грубо скроенные, бандитского вида типы с растрепанным мехом и отяжелевшими от обильной пищи и безделья телами. Это явно были скандалисты, а не спортсмены.

- Не люблю я фараонов, - признался Ландо, а таких наглых, как эти, - тем более.

-          Мне кажется, они ищут нас, - заметил Люк.

Тендра покачала головой.

- Этого-то я и боялась. - сказала она. - Какому-то засидевшемуся допоздна чинуше вдруг показалось, что вы оба персоны нежелательные.

- Но как они нашли нас? - удивился Ландо.

- Что-что, а индустрия сыска у нас в Саккории поставлена на широкую ногу, - подняла бровь Тендра.

- Ландо, - проговорил Люк, - у нас всего лишь несколько секунд. Путешествие мы затеяли по твоей инициативе. Тебе и карты в руки. Пасуешь или будешь отбиваться?

Ландо посмотрел на Тендру, затем в окно - на полицейских, которые шли к ресторану. Первым его желанием было навести шороху, как-то отвлечь внимание полицейских или дать им на лапу - сделать все что угодно, только не подчиниться.

Это были густые тучи, темные от пыли и копоти, а не от воды. Они вдруг закружились, словно чья-то рука взмахнула над гигантским кухонным очагом. Небосвод заполнило лицо Гетцерион, лицо из красного дыма, ее брови хмурились, глаза подрагивали. Потом лицо рассеялось, но у Люка осталось жуткое чувство, что Гетцерион по-прежнему там, наверху, из-за облаков наблюдает за ними. Ранкоры зарычали и отшатнулись от скалы.

— Не бойтесь, — успокоила всех Тенениэл, — Гетцерион просто хочет напугать вас.

— Да, — пробормотал Хэн, — и ей это удалось.

Арту неуверенно вращал антенной и наконец затрясся, указывая на юго-восток. Он загудел и выдал серию щелчков и гудков.

— Арту различил имперские шагоходы в том направлении, — перевел Трипио.

Люк посмотрел на юго-восток, затем перевел взгляд на Поющие Горы. Некоторые горные складки были столь глубоки, что человеческий глаз не разглядел бы ранкоров. Но сенсоры имперских шагоходов моментально бы засекли караван. Он должен убрать шагоходы, чтобы остальные могли взобраться на скалы. А времени на это почти не осталось.

Джедай соскочил на землю и потрепал по ноге ранкора. Зверь перегрелся. Люк чувствовал его усталость. Он пропустил через себя Силу, охладив животных и утолив их жажду, после чего промолвил:

— Тошь, пусть лучшие скалолазы доставят моих друзей в крепость. Я останусь с двумя из вас прикрыть их отход. Мы присоединимся к остальным, как только сможем.

Тошь проревела своим детям приказ. Два ранкора вынули из ее тюка генераторы. Сама ранкориха с дочерью отвязали от спины груз, готовясь к бою.

— Хэн, — сказал Люк, глядя на спутников, — доставь Лею и дройдов на «Сокол» и начинайте ремонт. — Для большей убедительности он поднял руки, и Арту переплыл со спины Тоши и оказался между Соло и принцессой. — Здесь, внизу, вам нечего делать. Тенениэл, им может понадобиться помощь твоих чар.

— Что ты говоришь? — запротестовал Хэн. — Я останусь с тобой.